Сейчас Борис Гайнулин живет в Братске. У него семья. Ни на один миг не прекращается его общение с друзьями, со стройкой.
Работал членом ударного штаба по подготовке к сдаче ГЭС Государственной комиссии, окончил заочно юридический факультет Иркутского государственного университета. Он, как и прежде, жизнерадостен, полон энергии.
Стройка разворачивалась. Откачав воду в котловане, гидростроители вгрызаются в дно реки, опускаются все ниже и ниже.
Вот они уже встали на твердое основание, достигли проектной отметки.
Огромный кратер котлована перестает быть просто углублением, «ямой».
Постепенно он заполняется сооружениями из бетона и металла. Растут бетонные блоки.
Берега соединяются эстакадами.
По их рельсам движутся краны-гиганты.
Могучие, но пока еще разрозненные строения. Придет срок — и они соединятся в один гигантский монолит, станут плотиной.
А пока — бурильщики готовят шурфы, взрывники закладывают взрывчатку и взрывами отвоевывают у скального ложа Ангары новое пространство, подборщики выгребают дробленый камень, тщательно прослушивают и выстукивают диабаз, чтобы скала звенела, а не «бухтела» — в противном случае этот глухой, дребетонных заводов, деревообрабатывающих комбинатов, механик с тонкостью проделывала бригада Петра Сокуры.
Котлован в те дни, если посмотреть в него с вертолета, был похож на древний город, куда сходятся все дороги. От полигонов, бетоннных заводов, деревообрабатывающих комбинатов, механических мастерских, автобаз и карьеров, монтажных площадок и жилых домов — все дороги вели в котлован.
Творческая мысль инженеров и проектировщиков проявлялась всюду.
Приходилось решать вопросы, с которыми до сих пор не сталкивались гидростроители.
Один из них — трещиноустойчивость, монолитность, долговечность плотины. Впервые здесь пришлось вести охлаждение бетонной смеси, цементацию межблочных швов плотины.
Для уменьшения количества трещин в бетоне плотины применялся и малоцементный бетон.